Инвестор - хозяин, а селяне кто?-  . Боли и обиды жителей села Хотиевка Корюковского района,
немного подзабытые за почти 3 прошедших года, разбередил районный
депутат Алексей Мотчаный, проведя в селе несколько общих собраний.
Первое состоялось 26 декабря прошлого года. На нём речь шла о дальнейшем
сотрудничестве с инвестором (агрохолдингом «Урожай Систем Лимитед»),
который тут с 2013 года. (Тогда коллективное сельхоз-предприятие
«Полесье» было реорганизовано в сельскохозяйственный производственный
кооператив с таким же названием.)
Тема разговора возникла не случайно.
... До реорганизации сельхозпредприятие возглавляла бывший колхозный бухгалтер Надежда Бурая.
По словам сельчан, она была в Хотиевке непререкаемым авторитетом. Люди
(особенно пожилые) верили ей во всём. И когда она рекомендовала продать
инвесторам имущественные паи за 20% их стоимости, многие так и сделали.
Закон в этом случае не требует заверять договор купли-продажи
нотариально, ведь в свидетельстве на имущественный пай не указано, что
на сумму пая приходится то или иное недвижимое имущество (потому что он
ещё не выделен в натуре). Указывается только сумма имущественного пая,
который принадлежит владельцу свидетельства.
Поэтому на руках у людей не оказалось никаких документов. Когда стало
ясно, что прогорели (продали за бесценок), оставалось разве что кусать
локти.
84-летняя Ольга Хижняк работала в колхозе с 14 лет. 30
лет была звеньевой, почти столько же работала на ферме. Имущественный
пай был на 15 тысяч гривен. Наличными получила 20%. За долю колхозного
имущества, которую зарабатывала больше полувека, даже не получилось
купить что-то «на память». Не хватило, потому что «всё очень дорогое,
одна вспашка чего стоит». А у Ольги Максимовны — 2 га огорода. Держит
корову и ещё сама рубит дрова. У многих её сверстников деньги за
имущественный пай пошли на лекарства.
— Моя мама получила только пятую часть. Расписалась, где указали, - и вся процедура, — говорит 50-летний Григорий Милейко.
Признаётся: сам тоже «попал». Сначала радовался, что ему, как и другим
учредителям (физические лица, которые сдали в СПК свои имущественные
паи), за пай выплатили не 20, а все 100%.
— Приехала Бурая и говорит: «Соглашайтесь, потому что завтра можете
отдать всего за 50%». Я подумал: она же лучше знает. И согласился.
Работал в КСП с 1995 года, а не получил и двух тысяч гривен. В 2013-м
выплатили по ценам, которые были на имущество ещё в 2001 году, когда
реорганизовали колхоз. Вот почему нас так убеждали брать деньги. Но
поначалу никто в это не вникал.
Спрашиваю сельчан, получил ли кто-нибудь имущественный пай в натуре.
Из всей Хотиевки (там сейчас живёт 150 человек), отвечают, только один
человек — Мария Милейко. «Ей выделили трактор», — откровенно завидуют.
— Как Вам это удалось? — удивляюсь. На ревностную воительницу за свои права Мария Степановна не похожа. Тихая, спокойная. И здоровье, говорит, никакое.
— Разве я? Дети добились. У них и документы. После того как меня обворовали, ничего у себя не держу.
Цыганка, видно, мне сделала. Сначала я вынесла ей крупные купюры, потом -
мелкие. Дальше начала таскать банки с мясом и салом. Пришла в себя в
пустой хате с пустым тайником. Муж уже покойный. А какой дом без
хозяина? Сказала детям, чтобы сами всем распоряжались.
— Мой тесть - Иван Фёдорович - был большим тружеником. Проработал в
колхозе 56 лет. Поэтому не хотел отдавать заработанный мозолями
имущественный пай за копейки, — рассказывает зять Марии Степановны, 36-летний Эдуард Онопченко.
— Добиваться выделения пая в натуре мы с женой начали еще в 2012 году.
Нас футболили от инстанции к инстанции. Процесс был утомительный и
нервный. Иногда хотелось всё бросить и забрать наличку (те же 20%). Тем
более что это настоятельно предлагали инвесторы.
Но у нас хватило сил пройти этот трудный путь до конца. Жаль, отец умер,
так и не узнав, что у нас в конце концов всё получилось.
— Это тот самый? — Эдуард как раз возился возле вполне приличного МТЗ («Белоруса»),
— Какое там - досталась только рама и несколько агрегатов. Но всё равно
были в выигрыше. Кое-что я разобрал на запчасти. Новые очень дорогие.
Купить нереально. А эти ещё послужат. Остальной металл сдали
заготовителям. Когда всё подсчитали, оказалось, что сумма больше той,
которую предлагали за пай.
Но пример Эдуарда и Людмилы сельчан не воодушевил.
— Сижу дома, никуда не хожу, ничего не знаю, — рассказывает о своём образе жизни 53-летняя Марина Бардакова (бывшая доярка КСП). Деньги за имущественный пай получила. 880 гривен. Сколько дали, столько и хорошо. Главное — не пропал.
Подобная позиция и у большей части жителей Хотиевки. Даже имея на руках
нужные документы, вряд ли кто-то из них решился бы обратиться в суд с
иском к инвестору. А от Надежды Бурой хотели хотя бы услышать объяснения
на собрании. Но она туда не приходит: «закрылась дома, прячется от
людей».
Пообщаться с 47-летней Надеждой Васильевной не удалось и мне. Несколько
раз подъезжала к её дому, и всегда одна и та же картина: во дворе
варится каша для живности, а калитка и входная дверь — на замке.
— Ни от кого Надя не прячется. Возможно, вышла куда-нибудь с мужем. И
вины её я не вижу. Ведь она никого не заставляла. Наоборот, все спешили
занять очередь, чтобы продать паи.
Знаю, что Надя просила инвесторов, чтобы и пенсионерам заплатили по 100%. Но они не согласились.
А те, кто её порочит, пусть вспомнят, сколько здоровья она положила в
«Полесье» за 10 лет работы председателем. На ферме часто была вместо
ветеринара, зоотехника. Надо было - доила коров. Резиновых сапог не
снимала. Перед реорганизацией в КСП было и стадо, и техника, — говорит Светлана Кривоножко, которая во время председательства Бурой работала бухгалтером.
— Недовольны те, кто привык, чтобы за них не только работали, но и думали, принимали решения, — добавляет Ольга Бахир.
Рассказывает: оба сына у инвесторов работают механизаторами. Требования
высокие, но зарплата, условия труда хорошие, техника новая.
Большую часть старой, которая могла бы стать чьми-то паями в натуре,
вывезли. (Кроме Хотиевки, агрохолдинг работает и в других сёлах
Корюковского района — Холмах, Охрамиевичах, Рыбинске, Сядрино — там
контора.) Часть (в частности, силосный комбайн КСК-100) порезали.
Тракторов не осталось. Чтобы вспахать огород, многие селяне обращаются в
соседний Сосницкий район.
Скота тоже уже нет. Стоят только сараи и ангар.
Собрав бывших членов и совладельцев имущества бывшего КСП «Полесье»,
Алексей Мотчаный предложил землякам (он — выходец из этого села)
выяснить, на что могут рассчитывать те, кто ещё не продал свой
имущественный пай. На первом собрании его избрали председателем комиссии
по имущественным вопросам. После собрания комиссия отправилась
осматривать оставшееся добро сельхозпредприятия.
Юрисконсульт «Урожай Систем Лимитед» Николай Галушко
сразу же обратился в корюковскую полицию с заявлением о вмешательстве в
дела предприятия. На место выехала оперативно-следственная группа,
выслушали объяснения.
После этого селяне собирались ещё пару раз. Пока всё без изменений.
Правда, в начале марта к ним приезжал генеральный директор агрохолдинга Александр Левицкий (до этого — на протяжении почти трёх лет — с жителями общались только представители компании).
— Александр Сергеевич приглашал людей на работу, обещал отремонтировать
мост, привёз инвалидную коляску для больной, выделил материал для
ремонта ФАПа, — радуется секретарь сельсовета Тамара Бахир.
Но главное — Левицкий пообещал увеличить (на 1%) размер арендной платы
за землю. За 2015 год она здесь, как и во всём Корюковском районе,
составляла 3% от нормативно определённой стоимости земли. Более низкого
размера не допускает Налоговый кодекс. Каждый владелец отданного в
аренду СПК «Полесье» земельного пая получал 959 гривен в год. Кто хотел,
забирал кукурузой. Выходило чуть больше 3-х центнеров.
— По цене - невыгодно, — вздыхают сельчане. — Получается 3 грн за кило. А
у фермеров кукуруза по 1 гривне 70 копеек. И по качеству почти такая
же.
Пришлось брать дорогую - куда денешься? Договоры на аренду земли заключены до 2023 года.
Обещание генерального подняло им настроение и заглушило тревогу: а не получится ли с земельными паями так, как с имущественными?
Какой будет земля после инвесторов (останется плодородной или
превратится в пустыню), селяне тоже не задумываются. По крайней мере
отчёта о её использовании не требуют.
* * *
В ТЕМУ
Согласно информации Департамента агропромразвития ОГА, в прошлом году
жители Черниговщины получили за сданные в аренду земельные паи 800 млн
25 тысяч гривен. (Для сравнения: в 2014 году — 502,6 млн, в 2013-м —
461,8 млн грн.)
Среднеобластной размер арендной платы за 2015 год — 5,4% от нормативно
определённой стоимости земли. Самый низкий (3%) — в Корю-ковском,
Городнянском, Репкинском районах.
В Сребнянском — 7,7, Бобровицком, Носовском — 6,8, Бахмачском — 6,6,
Талалаевском, Прилукском — 6,1, Ичнянском, Варвинском — 6, Нежинском —
5,4, Козелецком — 5,2, Куликовском — 5,1, Менском — 4,7, Сосницком —
4,4, Семёновском, Коропском — 4,2, Черниговском — 4,1, Борзнянском —
3,8, Новгород-Северском — 3,5, Щорском — 3,3 процента.
Анна Ефименко, "ГАРТ" №13 (2765) от 24 марта 2016
|
